Ашот Заринян: «Пока меня не вырубят, буду драться!»

Ашот Заринян - все еще молодой, но уже матерый боец. Являясь средневесом, на прошлом абсолютном Чемпионате мира, с первой попытки стал призером, пробившись сквозь тяжеловесов.



Здоровые дерзость и амбиции нацеливают его только на главную турнирную вершину киокушина. Но планы на будущее гораздо шире.

Интервью-эстафету тебе передал Лаша Габараев. Его вопрос: «Чем ты будешь заниматься, когда закончишь спортивную карьеру? Свяжешь свою жизнь с киокушином навсегда как тренер, руководитель клуба, по нашей схеме? Или будешь реализовываться в чем-то другом?»

С киокушином я никогда уже не расстанусь. Это то, что меня сформировало, это моя семья. И я кайфую от киокушина. Думаю, я уже на всю жизнь себя с ним связал.



В каком формате я себя связал… Сейчас я занимаюсь открытием спортивной Академии и буду уделять этому больше времени после Чемпионата мира, а когда завершу спортивную карьеру, направлю туда все свои силы.

А в плане бизнеса – есть много идей и много возможностей, буду потихоньку пробовать себя и в других сферах.

Еще хочется, конечно, создать семью. И много чего интересного я бы хотел еще сделать, например, изучить еще один новый музыкальный инструмент, выучить новые иностранные языки, много чем хотелось бы заняться по завершении боевой карьеры.

О личных планах я хотела спросить в конце, но ты меня опередил и уже ответил. Тогда немного уточним. Расскажи, как тебя угораздило сесть за фортепиано и какой будет следующий инструмент?

В детском саду на выпускном я увидел, как моя ровесница играет, и понял, что дети оказывается могут играть. Для меня это было чем-то невероятно магическим. До этого за инструментом я видел только взрослых по телевизору. Я принял это как вызов.

Ну, дальше записали в школу и понеслось. Конечно, такие дисциплины как хор я прогуливал, но сейчас караоке могу уверенно составить конкуренцию любому (смеется).



Были моменты, когда хотелось бросить занятия, но тут надо сказать спасибо моим родителям, которые настояли, чтобы я закончил раз уж начал.

В какой-то момент я стал получать не только эстетическое удовольствие, но и интеллектуальный рост. Потому что, когда играешь одной рукой одну мелодию, а второй – другую, в разных ритмах – это заставляет полушария работать и развиваться в нужном направлении. Помимо всего этого я получал и духовный рост от процесса.

Сейчас, когда мне грустно и хочется включить интроверта, я сажусь за инструмент и ухожу в гармонию. На людях играть не очень люблю. Можно иногда понтануться слегка, вызвать эмоции у окружающих, но наслаждение я получаю именно от одиночной игры. Если все пройдет успешно, дай бог, сделаю себе подарок – куплю комнатный рояль белого цвета.

Следующий инструмент – гитара. Очень хочу научиться играть

Твое желание обзавестись семьей и остепениться – оно уже подкреплено чем-то? То есть, кем-то? Или у твоих поклонниц все еще есть шансы?

У поклонниц – нет (смеется), вообще шансов нет. А так, я считаю, что личное не стоит афишировать. 

А что про Академию? Расскажи поподробней, воспользуемся ситуацией и немного отрекламируем.

Да, совсем недавно, около полугода назад, у меня появилась возможность вместе с моим другом запустить спортивную Академию под названием «Победитель». Была такая мечта и вот наконец-то она реализовалась. У нас будет несколько направлений, естественно, киокушин будет профилирующим. Уже сделан зал в японском стиле, весь белый. Готов танцевальный зал. Кафе, три раздевалки, ресепшн, тренерская, офис, массажный кабинет - мы взяли достаточно большие объемы. Скоро я планирую сделать официальное открытие - в дни Кубка России, чтобы наши товарищи-киокушиновцы смогли присутствовать. 

Где территориально находится вся эта красота?

Москва, Волгоградский проспект, 164 корпус 1.

ЮВАО скоро вздрогнет, да?

Уже трещит. (смеется)

Получается, Академия будет твоей постоянной базой? И в общем-то Лаша предположил верно – пойдешь по накатанной схеме. Свой зал, свои группы, своя команда.

Да, верно. Но дополнительно с нами будут ребята из танцевальной индустрии. Еще мы планируем запустить в Академии тхэквондо. Хотелось бы расширить направления, и, возможно, в будущем проводить какие-то общие мероприятия на базе Академии, привлекать всю команду – и танцоров, и бойцов. Чтобы была большая спортивная команда, где каждый выступает в своей дисциплине, на соревнованиях, фестивалях.

О перспективах и желаниях поговорили, теперь о делах насущных. Ты готовишься на Абсолютный чемпионат мира - уже второй в твоей карьере. Есть разница в подготовке, в настрое? Как ты себя ощущаешь сейчас?

Конечно, разница есть. В подготовке очень изменился арсенал, отношение вообще в целом к боям изменилось. Но запал все еще такой же. Я себя сейчас стараюсь загнать туда, в тот голод, искусственно туда загоняю.

Я как-то говорил – пока меня не вырубят, буду драться. И сейчас у меня будет такой же настрой.



И в ощущениях изменения есть, в тот раз я вообще не понимал, где я. У меня была просто задача показать каратэ – вот это я, это мое каратэ. Сейчас, конечно, задачи другие совсем, сейчас задача стать лучшим на ближайшие 4 года.

На прошлом Мире ты был самым дерзким нашим бойцом – бой с Аджимой, думаю, многие вспомнят. Какие реплики вы друг другу кидали на татами? И в каких вы сейчас отношениях?

Там разговоры были неуместны, мы общались на энергетическом уровне (смеется). Сделали небольшое шоу на эмоциях. Да, эмоции были, но подробности, думаю, можно опустить, это же было 4 года назад.



Все нормально, сейчас все хорошо. Да и там сразу после турнира Аджима подошел, предложил мне выпить, я естественно отказался, мы посмеялись, и он подарил мне футболку его бранча, я до сих пор в ней периодически тренируюсь.
И конечно, если мы на турнирах где-то пересекаемся, то рады друг друга видеть. 

У тебя недавно была травма. Но сразу после вынужденного перерыва ты выиграл Чемпионат Европы. Не было опасений, что усугубишь только что зажившую эту историю? Или страха, что после перерыва не справишься с задачей?
Какие мысли посещают, когда случаются серьезные проблемы со здоровьем в год подготовки к Миру?

Если честно, таких мыслей особо не было. Я принимаю все, что дает мне жизнь, что преподносит мне судьба. Конечно, у меня тот период был такой, как «Санта-Барбара», очень эмоциональный, и очень много разных мыслей шло в голову.

Но я даже не понял, как это произошло.

У меня достаточно весело прошло даже пребывание в больнице. И я не думал потом - просто выходил, дрался, делал свое дело, болячки лечил как обычно. Ничего сверхъестественного.

Опасение, страх… ну, есть логическое какое-то объяснение этому. Многие люди болеют какими-то серьезными болезнями, но с ними справляются. Кому-то врачи говорят, что они больше не встанут на ноги, а они встают.

Все идет от головы. Если мы что-то решили, то мы должны идти к этому. А насколько мы этого хотим – вот, бог проверяет, кидает нам испытания, и смотрит, в какой момент мы готовы сдаться, отступить от нашей мечты. Я не собираюсь отступать.

Меня даже переломы не остановят. А там… Бог видит, и я надеюсь, в ту секунду, когда я больше всего буду нуждаться в нем, он мне поможет. Но вообще я стараюсь рассчитывать только на свои силы. 

К слову о силе, правда, физической. Тебе приходится быть сильным, но оставаться при этом легким. Как ты справляешься с этой задачей?

Визуализация всего и работа над деталями. Что отличает профессионала от дилетанта – профессионал уделяет внимание деталям. И я занимался деталями. Структура связки, скорость, точность попаданий, цель, куда именно ты бьешь. Правильное формирование кулака – какой костяшкой конкретно бить, как правильно кулак сжать, в какой момент расслабить. Все это в совокупности давало качество удара.

Это просто большая работа, визуализация и трудолюбие.



Еще, помню, в юниорском возрасте мне нравилось такое жесткое каратэ, когда от ударов у человека психика немножко нарушалась и внутренние органы давали о себе знать. Мне такая манера боя нравилась и я ее для себя развивал. Мне было лет 15-16 и я придумывал разные упражнения, дома брал разные веса, гантели и работал бой с тенью, придумывал какие-то специальные упражнения на выносливость, на силу удара. Изобретал как мог. Поставил цель – очень хотелось бить сильно руками.

Сейчас цели и задачи другие, конечно, о них говорить не буду. Все увидите сами. 

Эмил Костов был чемпионом мира именно в твоей весовой категории, и он тоже работал над тем, как быть сильным в своем весе. У него были какие-то нереальные показатели, например, жим 180 кг. У тебя есть какие-то свои личные рекорды?

Как таковых личных рекордов нет. Люблю на турнике подтягиваться, думаю, раз 50 сейчас подтянусь. Жим на брусьях 100 раз могу сделать. Такие банальные штучки. Чем во дворе раньше занимались, что на военных сборах было - это и осталось в привычке. А так, чтобы какие-то прямо рекорды - нет.

Я только недавно начал связываться, так скажем, с тяжелой атлетикой. Мне помогают ставить технику, исправляют косяки. Была мысль после завершения карьеры сделать идеальное тело и не напрягаться больше сильно никогда (смеется) шутка, конечно.



У тебя уже большой багаж тренировочный, свои личные наработки, эксперименты. И сейчас ты открываешь Академию. Ты чувствуешь, что готов этим багажом делиться с учениками?

Да, готов. Я думаю, в этом и есть смысл киокушинкай – делиться своим видением каратэ, своей энергетикой.

Зачастую многие родители отправляют детей в какую-то дисциплину не столько по уровню педагогики тренера, а именно по тому, как доносит знания человек, как ему доверяют дети.



У меня свое каратэ, своя энергия, и я по-своему ими делюсь, по-своему заряжаю окружающих людей. И, я думаю, я дошел уже до такого состояния души, когда пора отдавать людям то, что у меня есть. Быть щедрым. Тем, кто нуждается в материальном – помочь материально. Тем, кто нуждается в чем-то другом, например, в эмоциях, в вере, в правильном напутствии – что-то и им я могу дать.

Я, конечно, не шихан, но наставником могу быть для тех, кто рядом со мной.

Мне и самому всегда есть чему учиться, какой бы багаж у меня уже ни был. Как говориться – «Я не имею права называть себя «учителем», если сам перестану учиться». 

Далеко не все бойцы могут стать хорошими тренерами. Ты чувствуешь в себе эти способности?

Я не скажу, что я идеальный тренер. Но, повторюсь, что-то я могу и чувствую. И мне даже больше нравится, когда мой ученик не турнир выиграл или новое ката выучил, а когда он просто изменился. Я по глазам это вижу – взгляд меняется, отношение к каким-то ситуациям меняется. И в процессе совместной работы это четко можно наблюдать – когда ребенок меняет свое сознание, в лучшую сторону. Когда ты научил его отличать хорошее от плохого. Вот это у меня хорошо получается.

Еще мне очень нравится работать уже с готовыми бойцами. Я получаю от этой работы удовольствие, когда понимаю, что ребята со мной на одном языке говорят, понимают с полувзгляда – я смотрю, а они уже понимают, что я хочу им дать. 

Готовые бойцы, дети, да, но как-то сейчас немного нечестно по отношению к тем ребятам, которые просто тянуться и хотят стать лучше. Ведь мы все в каратэ пришли, чтобы изменить что-то в себе и стать лучше. И многие люди сейчас в любом возрасте приходят в каратэ, чтобы измениться. И надо помочь им в этом.

Черный пояс – тот, кто хранит традиции и передает знания всем. А турниры, экзамены и всевозможные испытания – они формируют нас как личности. Мы можем подготовить людей к этим испытаниям.



Да и в целом, мне кажется, не только киокушиновцы, а все спортсмены, особенно боевые виды спорта – мы издалека друг друга видим. По походке, по психике, по манере общения, по отношению к людям, по морали. Очень интересно, если углубиться в это. Но я думаю, тот, кто захочет понять, уже понял мои мысли. 

Практикую сейчас активно мастер-классы, мне очень нравится. В перспективе, у меня есть небольшой проект, но всероссийского масштаба. Если мое руководство даст добро, то я его запущу. Такой мини-анонс, с вашего позволения (смеется)

Когда видно по глазам, по взгляду, что произошли изменения внутри – у тебя это тоже есть до сих? В себе замечаешь, что меняешься, как ученики?

Конечно, во мне многое меняется, я замечаю это, и я умею принимать позицию ученика. И это не только по мере проблем жизненных, но и ситуаций со знаком плюс. Когда плюсы происходят, обычно человек мало что осознает, он просто в эйфории находится, в эмоциях, а минусы всегда заставляют задуматься.

Еще по мере взросления замечаю изменения. Мне 25 лет и много нового узнаю, много открытий, много тонких моментов, которых я раньше не замечал. Взросление, новые этапы – меняют. 

За последние несколько лет узнал или осознал что-то в киокушине новое, что тебя поразило и поменяло восприятие? 

Чтобы прямо поразило – нет. Но многому научился и много нового узнал. Начиная от техники, заканчивая людьми, которые у нас в команде, в федерации. Например, почему некоторые откалываются, почему меняют федерации – все это не просто так. И меня все это очень интересует.

Как говорят – «Человек, который не узнал историю, обречен вечно повторять ее». Поэтому мне очень интересно, что у нас происходит в организационном плане, в нашем «государстве», киокушин – такое отдельное мини-государство внутри большого государства. 

Значит ничего такого глобального, что переворачивает понимание каратэ, не происходило в последнее время. Я это к тому, что, например, в РНФКК после сборов с Канчо Мацуи, многие взглянули на какие-то вещи по-другому. 

Не удивлен. Канчо Мацуи мудр, опытен, дипломатичен. Мне в целом нравится его каратэ, отношение к жизни, к организации и его работа как руководителя. Потому что, если сравнить с другими организациями, при всем уважении, но даже просто смотря в глаза человеку, уже можно сделать анализ, какой он. А Канчо, я считаю, отличный пример для подражания.



Японцы по-другому воспринимают киокушин, не как мы?

Однозначно. Даже в чем-то поддерживаю японскую политику. Я же жил там месяц, представилась такая возможность быть учи-деши. За этот месяц я многое понял, пожив внутри их структуры, это очень важно. Не все, конечно, понял, пожил бы подольше, еще больше бы взял оттуда. Но я в чем-то понял отношение людей, менталитет, как мыслят японцы в общем и бойцы в частности.



Все те ритуалы, которые мы делаем - это проявление уважения и это невероятная сила. Когда человек более сдержан и уважителен по отношению к сопернику, эта сила даже больше, это сильнее нежели дерзость и агрессия. Поэтому мне сейчас отчасти неловко за тот инцидент с Аджимой 4 года назад. Я сейчас смотрю и думаю – ну что за детский сад. Понятно, надо было показать с какими амбициями я приехал, и тогда я мог это показать только так, наверное, из-за нехватки чего-то духовного.

Курс учи-деши в Японии для бойца высокого уровня важен и нужен? Из того, что тебе дал шихан Артур что-то помогает сейчас в подготовительный период?

Нужен ли курс учи-деши каждому бойцу – считаю, что это очень индивидуально. Кому-то методика подходит, кому-то нет. Но когда тренер профессионал, он будет учитывать все индивидуальные нюансы и работать над ними, улучшая сильные стороны и корректируя слабые.

А шихан Артур – боец экстра-класса. У него превосходное каратэ. И я много наблюдал за его боями, когда был помладше. Конечно, после курса многое применяется. Есть детали, которые я раньше не замечал у себя, а наблюдения Шихана, его корректировки отражаются сейчас в положительную сторону.

Хотел бы, как Гога Капанадзе, готовится последние месяцы перед абсолюткой в Японии или все-таки в родных стенах лучше?

Нет, я бы не хотел. Только если мой Сэнсей и вся моя команда поехали бы туда готовиться все вместе. Я не настолько лиричен, чтобы говорить о родных стенах, о родном зале... Главное сейчас, что рядом со мной Сэнсей и моя команда.



Все ребята, начиная от юниоров, заканчивая ветеранами. Все сейчас от меня страдают (смеется). Я бы хотел в этом интервью попросить прощения у всех.

Но это общее дело, а я просто как механизм, выходящий на татами и делающий это.

А так я представляю нашу страну, нашу федерацию, наш бранч, наш клуб, и уже потом - лично себя, свою фамилию и свою семью.

Кто из участников Чемпионата мира в твоей команде и готовится с тобой? Случаются в Москве какие-то общие боевые «заплывы», как это происходит в других локациях, таких как Пермь, Питер, Екатеринбург? 

В моей команде Игорь Ляшенко. Он как раз выходит по пуле на Юту Такахаши. И я всеми силами сейчас помогаю Игорю и настраиваю его на эту войну. Еще Настя Хасанова с нами готовится (прим. Анастасия одна из шести российских участниц 3-го Абсолютного чемпионата мира среди женщин). Она тоже заряжена на победу. Думаю, она покажет себя.

Общие тренировки у нас проходят в Доджо шихана Белова на Курской. Там можно сделать «репетицию» с разными бойцами.

Открытые тренировки проходят, может это не так явно афишируется, но мы не отстаем ни от Питера, ни от Екатеринбурга, ни от Перми.

У тебя есть привычка изучать и анализировать свои пули и заранее готовиться к конкретны противникам? Или все равно с кем воевать?

Конечно, я еще с детства этим занимаюсь. Всегда изучаю и стараюсь стратегически и тактически подходить, и всегда очень ответственно.

Как бы ты проанализировал свой блок пули предстоящей абсолютки? С кем встретишься на выходе?

Я нахожусь в блоке D, и на выходе из блока самый-самый потенциальный оппонент это Микио Уеда. Но и до Уеды будет много ребят – Коваленко Костя, например. Либо Такуда Канта, либо Аксененко. А до них будет Лукас, до него еще тяжеловесы. В общем, вечеринка обещает быть интересной.

Скажи, а если бы тебе оказали честь и предложили пройти 100 боев (а такое в теории когда-то может быть), ты бы согласился? Ведь это повышенная ответственность и сложность, просто за гранью. 

Да, согласился бы. Мы же киокушиновцы - мы готовы принимать любые вызовы и проходить любые испытания.

Спасибо за беседу! Кому ты передашь эстафету нашей серии интервью? 

Косте Коваленко. 

И твой вопрос?

Костян, мы с тобой после турнира пойдем на сайонару со всеми или сразу на Раппонги рванем?