Кендзи Ямаки: «Это были первые и последние слезы, которые я пролил в каратэ»

Вниманию посетителей Superkarate.ru предлагается материал, основанный на переводе автобиографии шихана Кендзи Ямаки. Первая часть посвящена поединку Ямаки против Хадзимэ Кадзуми на 6-ом открытом чемпионате мира в 1995 году.


 
С начала 6-го открытого чемпионата мира по каратэ, 13 ноября 1995 года, прошло три дня. Финал турнира начинался в 18:13. Моим противником был Кадзуми – хорошо знакомый мне боец, которого я знал с того дня, как он присоединился к нашему додзе с началом своего обучения в старшей школе. Как результат, он отлично знал как мои сильные, так и слабые стороны. И Хадзимэ не был противником, которого можно победить простым трюком. 
 
При этом, спустя 15 лет в киокушинкай я окончательно решил, что этот чемпионат станет последним в моей карьере. Поэтому я хотел показать все, на что способен, не оставляя каких-либо сожалений.
 
За два года до этого Кадзуми стал самым молодым чемпионом Всеяпонского турнира. Его атаки и защитные маневры, разумеется, все еще были безупречны. Я наблюдал и за его результатами на последнем Всеяпонском турнире, где он продемонстрировал стабильный уровень силы. Его лоукик был настолько необычен, что другие не могли даже воспроизвести эту уникальную технику. Хадзимэ поднимал колено, как будто собираясь нанести круговой удар в корпус, затем, благодаря гибкости коленного сустава, хлестко бил вниз подъемом стопы. Его удары были мощными, словно наносились свинцовым цепом. Помимо силы удара, Кадзуми мог свободно приспосабливаться к движениям противника, что позволяло ему поражать жизненно важные точки тела соперника.
 
Величина силы, которую Кадзуми вкладывал в удар, несомненно, являлась наибольшей в киокушинкай каратэ. Обычные удары лоукик можно сравнить с энергичным вращением вокруг железной трубы – в надежде, что попадание нанесет значительный урон. Лоукики Кадзуми отличались точностью и невероятной разрушительной силой. Похожая аналогия – ковровые бомбардировки и точечные атаки. 
 
Кроме того, при росте 180 см и весе 97 кг, он был будто создан только из каменных мускулов, что делало его стойким против ударов противников.
 
Разительный звук барабана Тайко эхом разнесся по стадиону, указывая на то, что бой начался. В боевой стойке со сжатыми кулаками, Кадзуми начал приближаться ко мне на дистанцию своего лоукика. Я встретил его прямым ударом ногой в голову, чтобы разорвать дистанцию и сразу же атаковал уширо гери. Кадзуми уклонился, сделав шаг назад, и парировал длинным лоукиком. Жгучий звук его удара, отражающегося от моего бедра, разнесся по воздуху. Энергия этого удара была намного сильнее, чем в тот раз, когда я встретился с ним на 26-м чемпионате Японии. Сила и резкость его удара были на уровне совершенства.
 
План Кадзуми заключался в том, чтобы во время движения навстречу мне наносить лоукики. Как только он начал движение вперед, я ударил его кулаком в грудь, чтобы держаться на расстоянии. Хадзимэ отреагировал незамедлительно и отклонил верхнюю часть тела назад, чтобы поглотить и ослабить удар, а затем парировал правый и левый лоукики. 
 
Его атаки были ритмичны и безупречны. Кадзуми из тех, кто показывает свою истинную форму во второй половине боя – если он наберет обороты, это может принести серьезные проблемы.
 
12000 человек, наблюдавшие из зала за этим поединком, начали аплодировать, сильно топая ногами. Энергичная атмосфера усиливалась с увеличением вовлеченности зрителей. 
 
«Кадзуми, я так благодарен за возможность сразиться с тобой» – эти слова были искренними и шли из глубины сердца.
 
Хадзимэ вновь приближался ко мне, чтобы нанести лоукик. Я противопоставил этому мае гери, чтобы увеличить расстояние между нами, и это позволило мне нанести ему ответный удар с разворота. Это увеличенное расстояние не позволяло ему использовать свой лоукик, что вынудило его изменить тактику. Он полагался на левый и правый маваши в корпус, за которыми следовал удар рукой с вложенным весом тела. Способность справиться с атакой любого соперника используя гибкость своего тела – пожалуй, главный секрет силы Кадзуми.
 
Но на этом турнире мой мае гери улучшался по мере продвижения к финалу. Я постоянно держал дистанцию с Кадзуми и начал с прямого удара ногой, за которым последовал удар в прыжке в центр груди. Затем я нанес удар слева с разворота. Хадзимэ быстро переместился влево, уклоняясь от моих атак.
 
У меня был секретный план, придуманный перед турниром. Я тщательно смоделировал тактику, включенную в план, и практиковался сотни раз. У меня должен быть шанс, который появится во время 3-минутного основного времени боя. Если я упущу его, второго такого не будет. Я ждал этого шанса, работая лоукиками и руками.
 
Внезапно левое колено Кадзуми приподнялось. «Пора!». Это был его быстрый удар маваши в корпус. Я шагнул к нему боком, открывая левую сторону тела, а затем перехватил и перевел его ногу в сторону круговым движением. Его тело было открыто и уязвимо. В этот момент я ударил его правым хуком. Используя корпус и сосредоточив всю свою силу на кулаке, я пригвоздил его левое ребро. Жгучая боль от прогиба после удара проникла обратно в мое плечо. Я слышал, как он затаил дыхание. «Это сработало». Его движения резко остановились.
 
Я всегда верил в свой правый хук, ведь этим ударом в больницу было отправлено уже бесчисленное количество бойцов. Но независимо от того, сколь сильно я наношу эти одиночные атаки, в конце концов противник распознает удары. Поэтому, когда одиночные атаки не срабатывали, я сначала «обнажал» своего противника, делал его уязвимым, а затем продолжал. Это был мой новый правый хук.
 
После того, как Кадзуми ощутил урон от моего правого хука, он начал контратаковать, буквально обрушив на меня дождь ударов. Я не возражал, поэтому нанес прямой удар ногой, затем – лоукик, а следом – нижний хук.
 
Хадзимэ, кажется, запаниковал, и начал отчаянно повторять мае гери. Я спокойно заблокировал его удар левой рукой, а правой во второй раз зацепил его мощным ударом со всем своим весом. После второго удара с такой силой казалось, что движение Кадзуми остановилось. «Работает», – я атаковал передним ударом ногой. Хлоп! Его верхняя часть тела приподнялась, и я нанес лоукик, серию ударов кулаками, затем снова лоукик, пока он не замер неподвижно на прямых ногах. Кадзуми не выдержал, он отступил с болезненным выражением лица после моей победной атаки.
 
«Я победил!», – уверенность наполнила меня, когда раздался звук громкого удара барабана Тайко. Три минуты боя, казалось, пролетели невероятно быстро. Не раздумывая, я сжал кулаки и принял позу победителя. Мы оба стояли лицом к лицу и ждали решения. Зрители реагировали очень громко, когда два судьи из пяти показали ничью, а два – за меня. Главный судья… поднял флаг белого цвета! Я – чемпион! Я достиг мировой вершины!
 
Я подошел к Кадзуми и пожал ему руку. Я заметил, что он опустил глаза и разочарованно закусил губы. Хадзимэ испытал себя на пределе возможностей, он прошел через кровопролитные тренировки, чтобы принять участие в этом турнире, который проводится только раз в четыре года. Точно так же, как и я.
 
Я спустился, чтобы покинуть арену, и пожал руку Шокею Мацуи. Мои друзья и ученики пришли поздравить меня. Без мыслей «Эй, не плачь, это стыдно», я обнаружил, что действительно плачу – теплые слезы текли по лицу. Это были первые и последние слезы, которые я пролил в каратэ. Это была слава, ради которой я жил. Я хотел стать самым сильным и встретиться с людьми, которые смотрели на меня свысока. Только с таким настроем я присоединился к киокушину.