Масутацу Ояма. Стать ФАНАТОМ – не значит сойти с ума

Раздел: Величие духа

 

 

До самой смерти был я готов нести свое знамя.

 

Какие бы не встречались в пути передряги, меня неизменно грела мысль о том, что я нужен, что есть на свете еще уголки, где меня, возможно, и не знают, но уже усвоили мою науку, уже «сражаются с мельницами» во благо своей же собственной души. Не бойся показаться сумасшедшим, смело размахивай руками, обороняясь от невидимого врага, наноси ему удары, используй весь свой арсенал: свинги, защиту справа, защиту слева…

 

Часто гуляя по парку, по его ухоженным дорожкам, я озадачивал встречных прохожих неожиданными телодвижениями. Пусть думают, что хотят, а я – на вершине счастья. Я самодостаточен! Меня трудно вывести из себя! Я делаю только то, что хочу и получаю от этого огромное наслаждение, это ли не счастье?

 

Часто представляю себе встречу с тремя-четырьмя «кунгфуистами», вот забава-то! Лезут они, скажем, справа – вдвоем, а остальные двое, затаившись в кустах, ждут своей очереди, упиваясь заранее воображаемой победой. Наивные простаки! С кем вздумали тягаться! Даже не видя их, я чувствую их спиной, левой пяткой, всем телом, если хотите! Реакции у меня хватит как раз на четверых, если не больше. Эй, выскочка, подойди-ка поближе, я гляну в твое честное лицо! Что, испугался? То-то!

 

Так прорабатывая в уме возможные неожиданные встречи с противником, держишь себя постоянно во взведенном состоянии. Жаль, что и во сне это невозможно, над сном я не властен, а жаль. Зато в оставшееся, свободное ото сна время, меня больше не взять голыми руками, я постоянно готов ко всему.

 

Завистники от кунг-фу могут только теряться в догадках, почему, мол, я так самоуверен, ведь нечем мне особенно хвастать: ни ростом не вышел, ни стати особой во мне нет, да и брюшко намекает на возраст и прочие недостатки.

 

Как же им понять мое внутреннее состояние, когда они даже слушать не хотят? Пробовал я «обратить в свою веру» не один десяток из них, да только пустое это занятие. Слушают ровно три минуты, а затем, словно сговорившись, зевая и посмеиваясь, отходят в сторону, оглядываясь, как на сумасшедшего. Что ж, каждому свое, насильно в мудрецы не определишь, здесь нужно собственное желание.

 

Эх, мало все-таки на свете настоящих бойцов, тех, кто беспрекословно повинуется мастеру, не мудрствует. А действует и до поры помалкивает о своих успехах, считает хвастовство неприличным, неуместным.

 

Больше всего – дешевых любителей «славы», любителей «потрясающего эффекта». Многих засасывает эта трясина тщеславия, и вылезти из нее – ох, как трудно!

 

Мне, как вы знаете, с детства повезло. Не будь мой учитель таким хорошим человеком, и я не стал бы теперь тем, кто я есть, уж будьте уверены. Поистине много соблазнов встречают начинающего на его монотонном и скучном пути продвижения к совершенству. Быстрый успех – вот главное зло, с которым труднее всего бороться. Ради быстрого успеха многие забывают свою душу, мчатся, ослепленные миражом, и не замечают, что душу-то оставили далеко позади и чтобы вернуться к ней, надо проделать снова весь путь, начать с самого начала. Вот это-то и подкашивает многих, буквально уничтожает.

 

Заканчивая главу о величии духа, мне хочется еще и еще раз напомнить читателю о «прайде», неумолимом, губящем, калечащем. Не только в каратэ, но и в жизни в целом.